ЖИВОНАЧАЛЬНАЯ ТРОИЦА
(«Троица Живоначальная» Паисия, XV век)
Эта икона называется еще иногда «Ветхозаветная Троица», потому что на ней изображен ветхозаветный сюжет: к Аврааму приходят три Ангела в виде трех Странников. У каждого из них в руках посох – знак посланничества. Ангел в переводе с греческого и означает вестник, посланник. Но посох - еще и символ власти. Поэтому любой архиерей – епископ, архиепископ, митрополит, патриарх – во время службы держит жезл, ибо имеет власть апостольскую.
То, что происходит на иконе, исторически было примерно за полторы тысячи лет до Рождества Христова. Авраам встречает трех Ангелов и устраивает им трапезу, с греческого – стол, пир. Авраам не собирался что-либо прообразовывать, предуказывать в будущем, а поступал именно по закону гостеприимства. Он заколол ягненка – и его мы видим в чаше на столе. Но ягненок все-таки прообраз будущего пришествия Христа.
Три Ангела пришли возвестить Аврааму, что у него родится сын. Патриарху в это время было сто лет, его жене Сарре – чуть больше девяноста. И хотя они стары, Авраам, как всегда в жизни, полностью доверился Богу. Вера его удивительна, потому он и называется отцом верующих.
Прежде Авраам и Сарра писались на иконах перед Ангелами – как бы прислуживающими за столом. Иногда – значительно ниже Троицы, чтобы подчеркнуть несоприродность человека и Бога. А к XVвеку, эпохе Андрея Рублева, их стали писать за Ангелами, словно приближая человека к Богу: Он не далек, Он очень близок.
Преподобный Андрей совсем не пишет Сарру и Авраама. Паисий тоже. И мы вправе воспринимать икону не исторически, а пророчески – бесконечно вперед и бесконечно назад.
Бесконечно вперед – когда человечество перейдет в вечную жизнь, и между нами и Богом исчезнет преграда из нашего эгоизма, самолюбия, самости. Бесконечно назад – еще до возникновения времен, когда не существовало ни внешнего, ни ангельского мира. Вот он – Предвечный Совет о творении мира и человека.
Протопоп Аввакум в начале своего «Жития» коротко описал этот Предвечный Совет. На нем Бог-Отец говорит:
- Сыне, сотворим мир и человека.
- Да, Отче, - отвечает Сын.
- Сыне, а человек отпадет от нас, и чтобы его спасти, Тебе
придется стать человеком и вкусить смерти, и смерти крестной.
- Да будет так, Отче.
И мир был создан.
А теперь посмотрим на верхнюю часть иконы. Три Ангела
остановились у палатки Авраама. Но мы видим что-то вроде дворца, на который накинута красная материя (она называется велум, тент). Это значит: события происходят либо внутри, либо рядом с помещением.
Исторически три Ангела являлись в дубраву Мамре. Но дерево на иконе не похоже на дуб, это дерево вообще, «вседерево». Гора не давит на композицию, а своим «всплеском» вверху как бы становится каменным облаком, поднимается в высь. Если посмотреть внимательно, то вместе с нею поднимается и вся композиция, становится абсолютно воздушной, надмирной.
Эти изображения полны символами, которые имеют совершенно четкий смысл. Летящая гора поднимает наш ум к горним мыслям. Дерево – словно «древо жизни», которое росло посреди Рая. А дом – будто знак домостроительства Божия, строительства вселенной.
Часто задают вопрос: Кто есть Кто на иконе? Паисий обозначил среднего Ангела. У Него крещатый нимб, это однозначно Христос. Слева – как бы Бог-Отец, справа – Бог-Дух Святой. Но перед нами не собственно Бог-Троица, а именно Ангелы, которые являют собой Бога-Троицу. И Авраам видел физическими очами трех Ангелов, но «духовным зраком» лицезрел Единого Невидимого Бога.
Лики Ангелов склонены вниз, к чашам. Но зрачки подняты вверх. А смотреть вверх, наклонив голову, невозможно. Так куда же направлен их взгляд? Внутрь себя.
Икона часто не понимается людьми, поскольку ориентирована внутрь человека, в сердце, в душу его. А обычные картины близки нам, они, как и мы, ориентированы вовне. Потому-то глубина нашей души от нас сокрыта, мы живем всегда как бы по поверхности.
Мысленно попробуем поставить циркуль в середине иконы и прочертить круг. Все три Ангела хорошо в него впишутся. В христианстве круг – фигура необычная. Он не имеет ни начала, ни конца и символизирует бесконечность, вечность, любовь, единство и согласие.
Чаша, принадлежащая среднему Ангелу, написана крупнее других. Она приближена к человеку, стоящему у иконы. «Троица Живоначальная» - как бы прообраз той самой Тайной вечери, на которой Христос праздновал Пасху с учениками. С нее начинается все церковное богослужение.
На иконе нет Авраама и Сарры. В результате ими словно становимся мы сами, вводимся в атмосферу любви и согласия, и эта чаша предлагается нам.
Икона Троицы – пир веры, пир духовный. Но он предлагается иконописцем не как требование, а как возможность,.. от которой очень трудно отказаться.
Четвертая сторона стола пуста. Она открыта для человека, для любого, кто приходит к Богу.
О.Александр Лаврин
(«СПГ», № 5(16), май 1996 г.)